Пресса о нас

                       Это нужно живым.


    Катюше было 3 года, когда папа, прощаясь, взял ее на руки, крепко прижал к себе. Она была самой младшенькой, любимицей отца. Иван, Феня, Николай и Толя стояли здесь же, рядом с мамой.
    Что думал тогда Сергей Глухов, прощаясь с женой и ребятишками? Что творилось в душах всех мужиков деревни Рыбное Козульского района Красноярского края? Летом 41-го все разом уходили на войну. Этот день на родине для них был последним. Не вернулся домой никто.
    В семьях воцарилось тягостное, мучительное ожидание — весточку бы... И стали приходить вести, кому письмо с фронта, кому похоронка. В ноябре к Глуховым пришло сообщение страшное -пропал без вести.  
    А дальше слёзы и ожидание, голод и ожидание, Победа и ожидание... Кем-то ненароком оброненное: а может, другую нашел да и бросил вас... а может, в плен сдался, воевал-то на Волховском фронте, там власовцы Родину предали... а может, погиб где. А может, жив?
    Так и тянула пятерых детей Антонина Глухова, не жена и не вдова. Помощи ниоткуда не ждала. Кому похоронка пришла, тем семьям государство назначило пенсию по потере кормильца, после войны и от налогов освободило. А если солдат пропал без вести, семья не получала ничего. До самой смерти не знала Антонина Павловна о судьбе своего Сергея.
    Выросли дети, обзавелись своими семьями. Большинство из них переехали жить в город Ачинск Красноярского края, кто-то покинул родные места, уехав в другой город. Память об отце нет-нет да и тревожила семейный покой. Правда, сами искать не пытались, а вот весточки, все равно, ждали.
    Она пришла, но много, очень много лет спустя.
    Не ведала семья Глуховых, что на далёкой новгородчине почти сразу после войны братья Орловы во главе с отцом, рискуя собственными жизнями, стали по крупицам собирать сведения о былых боях. Во всех районах Новгородской области стихийно создавались отряды поисковиков.
    Легендарные слова великого русского полководца о том, что война не закончена, пока не похоронен последний солдат, обрели реальную почву. Везде, где фашист опоганил нашу землю, где гибли деды, отцы и братья, зарастали травой и молодыми деревьями холмики и воронки с останками бойцов. Много в лесах валялось смертоносного железа. Поисковики находили захоронения, откапывали врастающую в землю историю, по обрывкам найденных документов восстанавливали правду в отстаивании чести простого русского солдата — не пропавшего без вести, а погибшего как героя. Так стала известна трагедия Мясного Бора и правда о 2-ой Ударной армии, известной как власовской и предательской. Апломб, а потом ложь Ставки главнокомандования тысячи жизней в период войны превратили в кошмар. Здесь в болотах, стремясь к прорыву блокадного кольца под Ленинградом, без вести пропали многие и многие, рядовые и командиры. От них отняли жизнь, их семьи навсегда потеряли покой.
     В 70-80-е годы поисковые отряды объединились и стали в целом именоваться экспедиция «Долина». Долиновское движение ширится и растёт и по сей день. Почти в каждом районе есть свой отряд -«Гвардеец», «Соколята», «Красная звезда», в Маловишерском районе отряд называется «Память».
     Осенью 2002 года парни из нашего отряда подняли тридцать бойцов. У семи из погибших были найдены медальоны. К сожалению, расшифровать, за давностью времён, удалось пока только два. Один из них принадлежал - Сергею Глухову, из деревни Рыбное Козульского района Красноярского края.
     Начался второй этап поиска, уже родственников погибшего солдата. Руководитель группы «Память» Игорь Никитин послал запросы по линии УВД и через военкомат. Так стало известно, что в Ачинске Красноярского края живет младший сын Сергея Глухова, уже 72-х летний Анатолий Сергеевич Глухов.
     Анатолию Сергеевичу позвонила женщина, работающая в паспортном столе Ачинского района, аккуратно узнала, стоит он или сидит, и попросила присесть. «Я вам очень важную новость сообщу - нашлись останки вашего отца». И дала все координаты Игоря Никитина в Малой Вишере.
    Из пятерых детей С. Глухова к концу 2002-го года в живых остались только Толя и Катя. Та маленькая Катюша, с которой перед уходом на фронт так трепетно прощался отец - Екатерина Сергеевна живёт в Нижневартовске. В это время она лежала в больнице, и ошеломляющая новость настигла её только через месяц. 61 год без отца, и вдруг вот она, та самая весточка, которую так ждала их мать. Невероятно! Где это? Что делать? Новгородская область — это же очень далеко!
     23 февраля она позвонила домой Никитину.
     —Здравствуйте, Игорь Николаевич. Я дочь Глухова Сергея. Я хочу к вам приехать...
     Что тут началось. Долиновцы радовались, как дети, когда нашли сына ,поднятого ими, бойца. А тут ещё и дочь нашлась. Звонки, переговоры с Ачинском, Нижневартовском и Малой Вишерой следовали чередой. Перезахоронения, по традициям «Долины», проходят осенью и весной. Это готовилось к празднику Победы.
     Неблизкий и достаточно затратный путь предстоял и детям Глухова. Как отметил И. Никитин, хорошо, что среди бюрократизма, отписок, человеческой черствости есть и совершенно противоположные явления. Люди деликатно сообщили новость Анатолию Сергеевичу, люди помогли ему и Екатерине Сергеевне. Из администрации Нижневартовска позвонили в Малую Вишеру и сказали, что проезд дочери к месту захоронения будет компенсирован, то же подтвердили и районные власти Ачинска. На Новгородскую землю ехали и сын, и дочь бойца.
     В Малой Вишере тоже хлопот хватало. Во-первых, это первый приезд родственников на захоронение к поисковикам из группы «Память». (Прежде, в 90-х, был другой отряд, который прекратил своё существование). Опыта приёма таких гостей у ребят пока не было. Надо было сделать многое: билеты, проживание, питание, транспорт. Само перезахоронение требовало массу подготовки: могила, гробы, венки, памятник, панихида по усопшим, почетный караул, воинский салют, митинг и многое, многое другое. А денег, как всегда, ноль — что у долиновцев, что в райвоенкомате, да и район не из богатых - шаг вправо, шаг влево — бюджет. Поначалу даже слышался шепоток за спинами — придумаете же, да кому всё это нужно? Потом стали понемногу откликаться руководители служб и ведомств.
     Не стоит описывать все мытарства, но к 7 мая, при казалось бы вечной у нас неразберихе, удивительно — всё было сделано на отлично. Военкомат, «Вишера-жилкоммунсервис», «Ярославна», иерей православной Никольской церкви о. Дмитрий, воинская часть из Новоселиц, администрация района — подключились все. И, конечно же, на плечи парней из «Памяти» легли основные заботы.
     На кладбище, перед свежей братской могилой — в ряд четыре пунцовых гроба. На крышках поржавевшие, прострелянные русские каски. Люди XXI-го века пришли поклониться праху тридцати солдат, отдавших жизнь за Отечество в уже ушедшем XX-ом.
     Невысокого роста пожилой мужчина, сняв головной убор, скорбно застыл возле траурного ряда с последним пристанищем своего, вновь обретенного и навсегда ушедшего, отца. Женщина с покрытой черным платком головой ходит от гроба к гробу, поглаживает их руками и что-то говорит и говорит сквозь рыдания. Обрывки фраз, которые так и не сказала за всю жизнь маленькая Катя своему папе, уносит вдаль пронзительный майский ветер.
     Рядом в почетном карауле стоят вытянутые в струнку солдаты. Мальчишки-первогодки последнего призыва в застиранной, мешком сидящей на фигуре военной форме, в стоптанных и не по размеру сапогах, сегодня они служат Родине. Что думают они у гробов солдат той большой войны? Сергей Глухов уходил на войну в 38 лет. Он умел мастерить, знал ласку женщины, качал на руках детей. Что повидали в жизни эти юные мужчины? Какой приказ ждёт их завтра? Не приведи Господь кому-то без вести пропасть в горах Чечни иль на совсем далёкой таджикской границе. Найдутся ли поисковики, которые поднимут прах российского солдата спустя немало лет, и чей тогда покров цвета вороньего крыла со склонённой головы спускаться будет ко гробу?..
     Долиновцам ведь удалось прочесть два медальона из семи. Одним был - Луценко Яков Павлович.
     У него дома оставалась только мама и больше никого. Поэтому родственников найти не удалось.
     И еще один, совершенно потрясающий момент. Батюшка служил панихиду, и в это время пошла смена почётного караула. Отец Дмитрий на несколько секунд остановился — последняя воинская честь павшим героям. Во время самого захоронения три автоматных залпа - воинский салют.
     Выступали люди, говорили о том, что поисковики делают очень нужное дело. Хотя в быту, в обычное время, можно услышать, что не надо это никому, присыпаны кости землёй и ладно.
     Но мощнее всех было высказывание гостьи с Севера. Екатерина Сергеевна благодарила парней из «Долины» за то, что они восстановили ЧЕСТЬ и ДОБРОЕ ИМЯ их отца. Теперь они точно знают, что он погиб в боях на Новгородской земле и теперь предан этой земле по православному обычаю со всеми почестями, полагающимися солдату.
     Вечером собрались за одним столом гости и парни группы «Память», как водится, помянули, и стали открываться «тайны». Екатерина Сергеевна Хаметова (Глухова) рассказала, сколько волнений и сомнений было в её душе во время поездки — куда едем? кто встретит? как будет? Брату Толе уж и лет немало, да ещё инвалид по зрению, плохо слышит, за ним надо присматривать. Сначала и брать его не очень хотела с собой, но и жена Толи, и дети настояли. Дорога дальняя, пересадка в Москве. А в Москве на вокзале, пока ждали своего поезда, познакомились с людьми из Уфы. Те ехали на такое же перезахоронение в Старую Руссу Новгородской области (в эти дни на новгородчине перезахоронения солдат проходили в семи районах). К Вишере подъезжали около четырех часов утра. Стоянка всего минута, проводник торопит. И вдруг — такой уже знакомый голос Игоря Никитина: «Это 11 вагон?» Встретились как родные, настолько уже по телефонным переговорам узнали друг друга. Вася Семёнов Анатолия Сергеевича чуть ли не на руки принял. Вообще парни оказали такой приём, что и представить было трудно.
    Игорь Николаевич Никитин тоже разоткровенничался. Рассказал, что бойцов откопали уже глубокой осенью. Когда нашли первый медальон — чуть не плясали. А уж когда удалось прочесть два, радости не было предела. Но и забот прибавилась куча. Грубо говоря, семь мешков человеческих костей надо где-то хранить. Разобрали по гаражам. Естественно, семьям это радости не доставило. Кто-то из жён в гараж так ни разу и не вошёл за весь сезон. Сам же Игорь, говорит, когда заходил в свой гараж, всегда невольно приветствовал эти мешки — здорово, мужики! А похоронить осенью не получилось. Куда ни обращались, отмахивались как от назойливых мух. В районе воды дефицит, с коммуналкой крах, нет жилья погорельцам, бюджет трещит по швам, а вы тут со своими костями... В общем, не вышло ничего. Но верно говорят, что ни делается — всё к лучшему, осенью-то не успели бы родственников найти. Сейчас получилось всё как надо.
     Долиновцы вообще немногословный народ. Сидели молча и только изредка поправляли рассказ своего руководителя, подшучивали над Никитиным — он мозг нашей группы, пусть и говорит, наше дело копать. Это они явно скромничали. Быть поисковиком не значит только копать. Вообще у долиновцев отличается от обычных людей философия, у них своеобразный образ жизни. Они вечно что-то ищут, узнают, расспрашивают, по ночам зависают в Интернете, роются в доступных и недоступных архивах. В межсезонье, когда земля промерзает, у них ощущается особенный зуд — они ждут весны, их «рвёт» в лес. Наши леса, где шли бои, считай, сплошные болота. И вот вечно мокрые, обляпанные грязью, голодные к концу дня, они со своими верными щупами прочёсывают пядь за пядью отмеченные на карте места. Естественно, не всех понимают родные, ворчат родители, иногда «шипят» жёны, а они ждут не дождутся выходных, чтобы опять копать.
     Как только отряд образовался, в первый год в области выбили чуть-чуть ГСМ, сухие пайки, ездили на своих машинах. Да далеко ли на жигулях уедешь, только возле трассы. А нужна приличная техника — если 32 версты с полной выкладкой пешком отмахать, то и копать уже не сможешь. Места боев — в глубинке маловишерской, и сколько ж, старожилы говорят, там народу полегло… В этом году дали раздолбанный уазик, парни свои деньги в ремонт вложили. Ну, скажите, какой семье это понравится? Без конца звучит надоедливый вопрос — зачем вам это надо?
     А они говорят — если не мы, то кто же? Сколько ещё в России семей не могут поклониться праху своих родных. Почести своим героям страна должна отдать сейчас, если не смогла сделать этого вовремя.
     И здесь опять возникает вопрос — не смогла или не захотела? В 60-е годы пошла первая волна перезахоронений. Видимо, под это были выделены какие-то средства. Итоги тех «деяний» просматриваются сейчас. То место, где парни подняли 28 солдат, числится как перенесенное захоронение. Стало быть, кто-то сделал все для отмазки, верхний слой земли сняли, двух человек откопали и отчитались по форме. А вот в 2002-ом наши ребята в том же месте выкопали яму глубиной более двух метров. Гошу Васильева, который нашел медальон Сергея Глухова, осыпавшийся грунт завалил по грудь, пришлось быстро-быстро откапывать. Как говорят парни, это еще не всё. Рядом другие бойцы лежат. Их надо за лето поднять.
     Надо это всё Игорю Никитину, судье федерального суда? Надо это Василию Семёнову, сотруднику РОВД — придя после суток работы «лететь» в лес? Игорю Блинову, с 15 лет всё свободное время посвящающему поиску? Георгию Васильеву и Владимиру Данилову, за плечами которых горячие точки (они были на войне и видели смерть)? Студенту, без пяти минут юристу, Олегу Волову? Александру Куприянову, заканчивающему 11-ый класс и готовящемуся к выпускным экзаменам? Всех не перечислишь... Надо! Приезд дочери и сына бойца Глухова из далеких краев подтвердил — надо!
     Слово гостей для бойцов, как их называет Никитин, из маловишерского отряда все эти дни было законом. Только Екатерина Сергеевна намекнула, что хотела бы посмотреть место, где нашли отца, тут же последовало — добро. На другой день на двух машинах поехали в деревню Горнешно. Стыдно признаться, но на АЗС денег на заправку двух машин у долиновцев уже не хватало, проезд частично финансировали сами гости.
     В Горнешно заехали за «крёстным» этой исторической находки. Оказывается, в деревню в свободное время приезжает из города Колпино один человек. Зовут его Саша. Он-то, расспросив местных старожилов, и нашел это заброшенное захоронение, показал поисковикам, и дело пошло. За деревней, на окраине бывшего военного аэродрома, остановились у глубокой выкопанной ямы. Аэродром давно стал покосом, недалеко проходили мелиоративные работы, и каким чудом это захоронение оказалось нетронутым, непонятно. Кстати, с этого аэродрома во время войны вылетали самолёты с мешками с продовольствием для попавшей в окружение 2-ой Ударной армии. Эту информацию нам тоже рассказал Саша. Взрослый мужик, а тоже «удирает» от семьи в лес и ищет, ищет, а потом информирует ребят из «Долины». Не мужик, а кладезь истории. Вот на таких чудаках и свет держится. Парни называют его Саня-разведка. (Фамилию его, заслушавшись, даже спросить забыла).
     Возложили на край ямы цветы, выпили по соточке, сфотографировались на память. А Екатерина Сергеевна все благодарила, благодарила и с уважением смотрела на Гошу, это он нашел её отца. Парни же деловито ходили рядом со своими неизменными щупами и показывали, по одним им известным приметам, где еще лежат бойцы и, где вскоре они будут копать.
     Екатерина и Анатолий Глуховы набрали с собой земельки из-под далёкой для них деревеньки Горнешно. Говорят, положат в Ачинске к могилкам своих родных. А Екатерине Сергеевне очень понравились наши маловишерские ракиты. Такого дерева она не видела и очень захотела черенок от такого деревца, в память о месте гибели отца, увезти на родину.
     Поздним вечером гости уезжали. Долиновцы прощались с Глуховыми.
     - Если буду жива-здорова, следующей весной я обязательно к вам приеду, брат-то вряд ли, а я постараюсь. Быть может, тогда из родственников погибших и найденных бойцов я буду уже не одна.
 В. АЛИНА
(Газета «Малая Вишера» от 21 мая 2003 г. № 41)